Первая часть интервью:
ТОЛСТАЯ: Мы с удовольствием представляем вам нашу сегодняшнюю гостью. Это народная артистка России актриса Алена Яковлева. Я посмотрела в Интернете, и всюду в официальных средствах массовой информации вы проходите как Елена. Это, видимо, официально. Мне очень хочется от имени, я уверена, всех слушателей и от нас поздравить вас с тем, что буквально на прошлой неделе указом Дмитрия Медведева вам присвоено звание народной артистки России. ЯКОВЛЕВА: Спасибо большое. Спасибо. Мне очень приятно. Действительно, это такое событие! Как бы к этому сейчас ни относились, и говорят, что, может быть, будут как-то нивелированы или упразднены звания, но все равно это некое ощущение какой-то оценки твоих заслуг. Хотя, конечно, у меня было ощущение ужаса первое, потому что я поняла, что когда зритель приходит в театр и первое, что он в программке читает, - народная артистка, то играть плохо совсем стыдно. Поэтому заслуженная - как-то еще туда-сюда, а уж народная - совсем никак.
ТОЛСТАЯ: Хорошая логика. То есть теперь придется играть хорошо?
ЯКОВЛЕВА: Да-да-да. Как Александр Анатольевич меня поздравил, сказал: «Ну, вот тут-то все и начнется».
ТОЛСТАЯ: Имеется в виду Александр Анатольевич Ширвиндт, главный режиссер, художественный руководитель Московского театра сатиры. Алена, вы сейчас сами скажете, сколько лет вы работаете в Театре сатиры, но, несомненно, являетесь одной из ведущих артисток этого театра. И, конечно, когда произносят ваше имя, всегда эта связь между вами и Театром сатиры совершенно очевидна, и когда говорят о современном Театре сатиры, сразу представляются ваши роли. Сколько у вас сейчас в репертуаре ролей?
ЯКОВЛЕВА: У меня сейчас три главные роли, то есть в трех спектаклях. Получается порядка 10 спектаклей я играю в месяц. Сейчас мы, наверное, поговорим о премьере, это четвертая. Я в театре давно. Поскольку я свой возраст никогда не скрывала и не скрываю, то я могу сказать: я в театре с 1985 года. 23 года я служу в этом театре. Я пришла сразу после института, на четвертом курсе. Я застала всех абсолютно корифеев. Первая моя роль была в спектакле Андрея Александровича Миронова «Тени» Салтыкова-Щедрина. Поэтому я застала великий театр. Известный, даже популярный сказать - ничего не сказать. Вот. Еще с конной милицией.
ТОЛСТАЯ: Действительно с конной милицией?
ЯКОВЛЕВА: Были спектакли, были случаи. Я застала «Самоубийцу», который два раза ставили в театре. Один раз, когда запретили, после трех или пяти спектаклей запретили. Но это я еще, правда, не застала. А вот второй показ, я в нем участвовала, играла маленькую роль проститутки в этом спектакле.
ТОЛСТАЯ: Это чья была постановка?
ЯКОВЛЕВА: Это постановка Валентина Николаевича Плучека. Спектакль Эрдмана «Самоубийца». Потрясающий был спектакль совершенно. По тем временам абсолютно революционный, выходящий вообще за рамки всего. И таких спектаклей было немало в нашем театре. И было много классики. Сейчас ее, конечно, меньше. Но просто время другое, и другой театр, конечно. Поэтому я сейчас играю «Таланты и поклонники», «Хомо эректус» Полякова пьесу и «Слишком женатый таксист» - комедию. Вот сейчас, если вы хотите, я расскажу о той премьере, которая предстоит.
ТОЛСТАЯ: С удовольствием. Я должна признаться, может быть, Алена сама это сделает, что буквально с репетиции мы выдрали Алену, с прогона. И режиссер Андрей Житинкин, видимо, питая добрые чувства к нашему брату…
ЯКОВЛЕВА: К радиостанции «Маяк».
ТОЛСТАЯ: Давайте будем говорить не вообще к журналистам, а к радио «Маяк».
ФАДЕЕВ: Да просто конкретно к нам, чего там говорить?
ЯКОВЛЕВА: Да. На самом деле. Потому что сорваться с прогона… У нас 26-го числа премьера в театре и 29-го, и мы закрываем сезон. Поэтому я, конечно, сорвалась просто в мыле, с финала, бегом-бегом. Юра Васильев, наш замечательный артист, безумно профессиональный, народный артист, который исполняет в этом спектакле роль Дидро, был, конечно, как всегда…
ТОЛСТАЯ: А что это за спектакль?
ЯКОВЛЕВА: Это потрясающая, с моей точки зрения, пьеса Шмитта, это Эрик-Эммануэль Шмитт, пьеса называется «Распутник», пьеса про Дидро. Но не столько про самого Дидро, хотя и про него, конечно, тоже, а столкновение Дидро с четырьмя женскими философиями: с женой, дочерью, девушкой и таким вот персонажем злодейским, роль которого я исполняю. Пьеса действительно очень интересная, ироничная. Как он сам говорит, это легкая комедия. Ну, может быть, она не совсем легкая, но, во всяком случае, мы стараемся все-таки, чтобы был выдержан комедийный жанр, несмотря на то, что там очень много философии и философских изречений, и мы мучались, потому что это все нужно было запомнить. У нас очень хороший актерский состав. Юрий Васильев – это в первую очередь, конечно, играет Дидро. Маша Ильина, наша блистательная артистка, жену играет. Я играю вот эту художницу. И молодые наши актрисы Лена Подкаминская, Света Малюкова и Женя Свиридова. И актер молодой, который исполняет роль слуги Баронне. Поэтому состав сильный актерский очень. И смею надеяться, что спектакль получится. Оформление интересное. Я в какой-то степени даже не очень его поначалу принимала, но, не знаю, мне кажется, что поскольку это Андрей Альбертович, я с ним делаю пятый спектакль…
ТОЛСТАЯ: С Житинкиным.
ЯКОВЛЕВА: Да. И он всегда так непредсказуем, поэтому никогда не знаешь, чем вся эта авантюра может закончиться. Но во всяком случае, мне кажется, что это будет любопытно и интересно.
ТОЛСТАЯ: И мне хочется еще поговорить о сегодняшнем дне и какой-то вообще дать обзор, чем вы занимаетесь, и поговорить немножко о кино. Мне хочется, чтобы вы сами назвали какие-то последние ваши работы. А сейчас же надо артиста не просто про кино спрашивать, сейчас надо спрашивать про телевидение. Вот где страна знает своих героев в лицо.
ЯКОВЛЕВА: Ну так что ж делать!
ТОЛСТАЯ: На самом деле ничего плохого в этом нет.
ЯКОВЛЕВА: Понимаете, в чем дело. Мы ведь кино не знали. То есть не то что не знали, мы занимались исключительно театром. Я, например, 15 лет вообще не имела никакого отношения ни к кино, ни к сериалам, ни к чему. Потому что кино было мало, практически снимались единицы, и фильмов выпускалось очень мало. Когда пошла вот эта сериальная история, то все начали, конечно, истерически добирать то, что они недобрали в течение многих-многих творческих лет.
ТОЛСТАЯ: Во-первых, деньги.
ЯКОВЛЕВА: Это во-вторых - деньги. Потому что все-таки мы воспитаны немножко в другой истории. Мы за минимальные деньги работали по 24 часа. Деньги были только концертные, и больше ничего в свое время. А работали мы, я играла по 30 спектаклей в месяц.
ТОЛСТАЯ: Тридцать?
ЯКОВЛЕВА: Тридцать. Я играла все сказки, я играла «Малыша и Карлсона», девочку Бетан. Я играла Колючку в «Бочке меда». Это была одна из моих любимых ролей, пьеса Устинова, поставил этот спектакль Спартак Васильевич Мишулин покойный. Был замечательный детский спектакль.
ТОЛСТАЯ: И с ним же вы играли в «Малыше и Карлсоне»?
ЯКОВЛЕВА: Конечно, играла.
ТОЛСТАЯ: Я видела этот спектакль, это поколение моих родителей.
ЯКОВЛЕВА: Да сейчас уже, наверное, третье поколение пошло, а может, пятое. Я девочкой видела Спартака Васильевича, потом пришла и с ним рука об руку шла по этой сцене. Действительно не было никаких сериалов, ничего этого не было. И, конечно, мы все рванули. Понятно, что это заработок, понятно, что все хотят в современной жизни существовать достойно. Но мы же всегда очень любили творчество, очень любили, наше поколение. Мы просто по-другому были воспитаны, может быть. Хотя я люблю молодежь и считаю, что очень много талантливых людей, и в сериалах есть. Вопрос весь в отношении к профессии только. Поэтому я действительно снялась, не побоюсь этого слова, в большом количестве сериалов. Последняя моя роль была, вот заканчивается сериал «Я лечу» по СТС, сериал про врачей, опять играю злодейку. В сентябре должен выйти сериал небольшой, восемь серий, «Женщина желает знать» с Верой Глаголевой. Там у меня характерная такая роль, симпатично мне было работать. И где-то, наверное, в феврале, он уже готов, выйдет «Возвращение мушкетеров», продолжение в постановке легендарного Юнгвальд-Хилькевича.
ТОЛСТАЯ: Да, у нас Максим Дунаевский сидел на этом кресле, которое вы сейчас занимаете, и рассказывал о том, как он для этой картины тоже работает. А вы кого там играете?
ЯКОВЛЕВА: Я играю продолжательницу истории Миледи, госпожу де Круаль. То есть, конечно, это не Миледи, но в замечательной истории приключенческой про мушкетеров, конечно же, должны быть злодеи. Естественно. И вот вместе с Александром Анатольевичем Ширвиндтом и Дмитрием Нагиевым мы несем эту прекрасную функцию на себе, мы играем злодеев.
ТОЛСТАЯ: А Александр Анатольевич тоже негодяй?
ЯКОВЛЕВА: Ну, он негодяй такой, он как бы руководит этим негодяйством. Там еще есть Федя Добронравов замечательный, который тоже негодяй, он играет роль монаха. Но в основном я исполнительница, я бегаю за этими сокровищами. А положительные там, конечно, мушкетеры и их дети. То есть история, собственно, про них. Потому что мушкетеры уже на том свете…
ФАДЕЕВ: А вам можно рассказывать то, что вы рассказываете?
ЯКОВЛЕВА: А почему же нет? Конечно, можно. Сюжет не тайный. Мы уже показывали кусочки. Во-первых, вышла книжка, в книжке все это есть.
ТОЛСТАЯ: А книжка чья?
ЯКОВЛЕВА: Книжка человека, который писал сценарий. Это такая фантастика на тему Дюма, да, но это такая творческая фантазия. Мушкетеры, которые попали на тот свет, - ну, это уже четвертая история, поэтому они должны были когда-то, в общем-то, - и они с того света приходят и помогают своим чудным детям распутать страшные хитросплетения.
ТОЛСТАЯ: Я думаю, что Петя меня поддержит, если я скажу, что мы все очень любили первых мушкетеров и вообще эти фильмы советские про историю или про тамошнюю жизнь, про заграницу, которые снимались или во Львове, или в Риге, или в Баку. И все такое немножко ненастоящее, чуть-чуть картонное, от этого не менее прекрасное. Не знаю, как сняты эти «Мушкетеры», но я бы не лишала их таких средств выражения очень простых, вот я бы скучала. Надеюсь, что вы снимали не в Париже и не в Бургундии.
ЯКОВЛЕВА: Нет, мы в Париже не снимали. Но вы, наверное, со мной согласитесь, что это все-таки сказка была.
ТОЛСТАЯ: Конечно. Но вот такая бедность немножко этой сказки, она только придавала ей шарма.
ЯКОВЛЕВА: Но сейчас если будет бедность в кадре, то просто ведь тут же еще и какие-то коммерческие соображения, как вы понимаете. Мы снимали во Львове, и я вдруг увидела картинку…
ТОЛСТАЯ: Опять во Львове. Все-таки я правильно сказала.
ЯКОВЛЕВА: Но тогда это была заграница. А сейчас это… сейчас тоже заграница. Но во всяком случае, я себя поймала на том, что, когда я увидела этих лошадей, такой был закат, лошади, песок не песок, но что-то такое золотисто-желтое, какие-то костюмы невероятные, и такая картинка нереальная. Она была неприглаженная, но она была действительно немножко сказочная. И я думаю: боже мой, я к этому причастна. Поэтому я не думаю, что это будет что-то очень богатое. Но это красиво и снято хорошо.
ТОЛСТАЯ: Я никак не хотела обидеть или как-то уколоть еще не виденный мною фильм. Но просто даже представление о западной жизни и сама западная жизнь - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Я всегда пыталась даже собирать такие слова: вот у нас «полянка», а у них - «лужайка». Все то, что использовалось в переводах фильмов, в переводах американской литературы, это все такой флер. И что, кстати, используется часто в переводах спектаклей, например. Вообще вот такой образ западной жизни. Сейчас покажи настоящую западную жизнь, она уже не будет такой манящей, прекрасной.
ЯКОВЛЕВА: Вы знаете, просто у нас свое представление об этой жизни. Я даже помню, например, в театральном училище имени Щукина у нас были вечера французской песни. Не наш курс, правда. Но я очень хорошо помню эту историю, когда пришел курс, - по-моему, кстати, это был курс Катина-Ярцева, где был Юра Васильев как раз, Женя Симонова, - и они показали французские песни. И в посольстве французском сказали, что «ваши девочки больше француженки, чем сами француженки». Точно так же, как, например, исполнитель роли Шерлока Холмса - Ливанов, он же признан лучшим Шерлоком Холмсом. Все равно у нас такое, конечно, идеализированное представление, но художественное. Поэтому и здесь то же самое. Так же как в той же пьесе про Дидро. Мы же не стараемся сделать наше представление о той жизни. Это некое поднятие все-таки над чем-то. Все равно отношения те же. А наше представление, ну что ж, оно художественное.
ТОЛСТАЯ: Замечательно!
Действительно случайно нашла))